Квартирка не поражала воображение роскошью. Скорее наоборот. В единственной комнате едва умещались две кровати, шкаф и письменный стол, на кухню с трудом можно было протиснуться между холодильником и столом, а объединенный санузел по праву можно было назвать самой просторной комнатой. Так же в наличии еще имелась прихожая-коридор, на стене которой висело пыльное зеркало и несколько крючков для одежды. Хотя Тен-Тен была уверенна, что если повесить на них хотя бы несколько курточек, то свободно пройти по коридору уже тоже будет нельзя.
- Бросай вещи на пол, потом разберем! – распорядилась она, первой подавая пример. – А я пойду, чайник поставлю.
Утащив с собой кулек с продовольствием, девушка скрылась на кухне. Вскоре оттуда донеслось хлопанье шкафчиков и звон перебираемой посуды. Хината, оставшись наедине, опустила тяжелую сумку на пол и вздохнула с некоторым облегчением. Оглядев убранство комнаты, девушка подошла к окну и выглянула наружу. С высоты пятого этажа открывался просто изумительный вид на обшарпанную стену высотного дома напротив и задний двор этого самого дома со всеми его прелестями, а именно – мусорными бачками и чьим-то бесчувственным телом под забором. Хината снова вздохнула. На этот раз тяжело.
- Прости, я понимаю, как это все отличается от того, к чему ты привыкла, но это пока лучшее, что я смогла найти, - Тен-Тен возникла в дверях комнаты, как призрак. Ее слегка виноватый тон заставил Хинату смущенно покраснеть.
- Нет, что ты… Ты и так столько всего сделала ради меня! Я даже не знаю, как тебя отблагодарить… - запинаясь, вымолвила она, пытаясь сгладить неловкость.
- Не стоит, мы ведь подруги! – широко и искреннее улыбнулась Тен-Тен. Эта улыбка всегда была такой яркой и солнечной, что не возможно было не улыбнутся в ответ. – Вот и отлично! А теперь, пошли, поможешь мне сделать бутерброды!

Через пятнадцать минут стол был накрыт. Скромно, но со вкусом – небольшой заварничек в милый красный горошек с отбитым кончиком носика и, в сервизе к нему, симметрично выщербленные чашечки такой же расцветки. На пожелтевшем (девушки надеялись, что от времени, а не от чего-то другого) блюдце возвышалась горка бутербродов, намазанных маслом от всей широты Хинатовской души. Сами девушки с опаской балансировали на двух шатающихся табуретках – благо, в случае чего, падать все равно было некуда – не хватило бы места.
- Итак, Хина, что тебя беспокоит? – Тен-Тен разлила чай по чашкам, и над столом тут же завитал аромат каких-то душистых трав. – Ты сегодня сама не своя.
Хината, зажатая между столом и шкафчиком, нервно дернула худенькими плечиками.
- Я не уверена, что поступаю правильно…
- В чем именно? В том, что ушла из дома и решила начать жить?
- Я жила…
- Нет, ты существовала! – раздраженно пристукнула кулаком по крышке стола Тен-Тен, отчего посуда на нем жалобно звякнула. – Скажешь я не права? Вспомни! Как это было?
Хината пристыжено потупилась, а потом устремила грустный взгляд в окно. Да, подруга, несомненно, в чем-то была права…
«С детства… С самого детства я была словно бы предметом. Вещью. Ценной, но, как будто, бесполезной… Наследницей древнего рода Хьюга, одного из самых влиятельных и знатных в городе… И казалось, что моей жизненной целью является только вырасти и выйти замуж… Да, похоже, меня действительно считали ни на что не годной, кроме этого… Ни отец, ни Неджи-нии-сан… Ни, даже, младшая сестра… Они взирали на меня с долей жалости и презрения… Всегда. И я не противилась. Беспрекословно выполняла все, что бы мне не говорили… Жила чужой жизнью…»
- Черт возьми, Хината! – сердитый голос Тен-Тен вернул девушку к реальности. – Каждый человек имеет право жить своей жизнью! Разве ты не мечтала об этом? Вырваться из той тюрьмы, в которой ты жила все эти шестнадцать лет? Быть свободной?
- Конечно, мечтала…
- Так в чем дело? Я понимаю, эта квартирка, - Такахаши обвела кухню рукой, - полное убожество по сравнению с…
- Нет, Тен, дело не в том…
- А в чем? Скажи мне…
- Я боюсь, что это все нам еще аукнется… Мне кажется, отец это так не оставит…
- Ты с ним поговорила? – прервала излияния подруги Тен-Тен.
- Можно и так сказать… - протянула Хьюга.
- Что-о?! – табуретка жалобно скрипнула, когда шатенка резко подалась вперед. – Мы ведь договаривались!
- Я… Я не решилась… Я оставила ему записку…
- Хина, ты неисправима! – тяжело вздохнула Тен-Тен, устало потерев лоб. – Он, наверняка, в невероятном гневе… Это еще сильно, очень сильно усложнит нам жизнь…

***

- Как ушла? Куда?! – только вернувшийся с деловой конференции в свой особняк, глава семьи Хьюга Хиаши, получил сообщение от слуги, что его старшая дочь, собрав вещи, с утра вышла из дому, даже не взяв охрану, и до сих пор не вернулась, хотя день уже клонился к своему концу.
- Не знаю, Хиаши-сама, - виновато поклонился слуга. – Она ничего не говорила. Но просила передать вам это… - парень протянул хозяину небольшой конверт.
Быстро развернув послание, глава Хьюга впился глазами в аккуратные строки, без сомнения написанные рукой его дочери. С каждым прочитанным словом глаза невозмутимого Хиаши все более округлялись, а рот изумленно приоткрывался. Дочитав, мужчина в ярости смял податливый листок в кулаке.
- Ханаби и Неджи ко мне в кабинет. Немедленно, - ледяным тоном резко приказал он, видимо, взяв себя в руки.
- Как прикажете, Хиаши-сама, - еще раз поклонившись, слуга поспешил ретироваться подальше от разъяренного хозяина.